Проснувшись от беспокойства в 04.45 утра, я решил использовать это естественное прерывание сна, чтобы заняться прямым методом входа в фазу. Я встал с постели, выполнил мелкие дела и прописал подробный план действий — то, что буду делать, когда попаду в фазу. Если есть конкретика, значит, будет и длительный, качественный опыт.
Моим основным пунктом в плане была встреча с Джимми Хендриксом, известным музыкантом, умершим в 1970 году. Я хотел получить у него информацию творческого характера, так как сам с детства занимаюсь музыкой. Освобождая контроль над процессом и как бы отстраняясь от желания попасть в фазу, я начал отключаться и проваливаться в сон. Сознание на момент провала также исчезло… А когда вернулось, я понял, что стою в фантомном теле в своей комнате. Растирая друг о друга ладони, я быстро пошел вперед. Подойдя к двери, я сформировал несгибаемую уверенность в том, что за дверью будет находиться музыкальная студия и в ней я встречусь с Ним…
Место, куда я попал, было смесью средневекового интерьера с современными репетиционными базами. На выложенных диким камнем стенах, вперемешку с рыцарскими доспехами, висели электрогитары, а прямо напротив меня стоял огромный камин. Джимми сидел возле него и все время смотрел на огонь. Меня он, казалось, совсем не замечал. Я стал приближаться к нему. Повсюду стояло музыкальное оборудование. Мелкие музыкальные аксессуары были хаотично разбросаны по полу. Подойдя вплотную к великому музыканту, я был просто потрясен четкостью и красочностью происходящего… Что бы ни лежало в основе природы фазы, это поистине единственная возможность устраивать такие встречи!
Джимми по-прежнему неподвижно смотрел на огонь, не обращая на меня никакого внимания. Я сказал по-русски: «Джимми, я хочу написать уникальную музыкальную композицию. Помогите мне, пожалуйста». Хендрикс будто не замечал меня вовсе. Тогда я задал вопрос еще раз. После этого, он молча взял гитару, стоявшую рядом с ним на подставке и, продолжая смотреть на огонь в камине, не говоря ни слова, заиграл прекрасную и уникальную музыку, которой не было ни в одной его композиции. Музыка эта была совершенно не свойственна стилю Джимми Хендрикса. Она была, скорее классической, мелодичной. Но в то же время такой сильной, пронизывающей насквозь и будоражущей такие глубокие пласты чувств и воспоминаний, что я потерял контроль над фазой и очутился в физическом теле…
Не теряя ни секунды, я записал на бумаге ноты этой потрясающей композиции. Записал, конечно, не со стопроцентной точностью. Что-то успело вылететь из головы, а где-то, возможно, не хватило музыкальной квалификации. Но факт остается фактом — я вытащил из фазы музыку, которую успел записать и могу в любой момент сыграть. И самое главное — я реально виделся с самим Джимми Хендриксом — гениальным музыкантом, который давно умер…
Джимми Хендрикс умер для физического мира, но только не для мира фазы, где не существует границ, времени и даже сама смерть находится под большим вопросом…
